Интервью с Евгением Веселовским: «Мир, в котором я живу»

В путешествии 2018 года по Алтаю у нас было много проводников — организаторы, инструкторы, экскурсоводы. Но среди всех был только один человек, который захватил наше внимание. Ковбойская шляпа, статная походка и родезийский риджбек рядом — Евгений Дмитриевич Веселовский умеет интриговать. А когда он начинает говорить своим глубоким, звучным голосом, забываешь о фото и внутренних мыслях — хочется только слушать.

И нашему провожатому есть о чем рассказать. Тридцать лет работы в Алтайском заповеднике превратились в опыт и множество историй о семье и дружбе, о везении и невезении, о природе и людях. В последний вечер нашего пребывания в Яйлю Евгений Дмитриевич рассказал нам еще одну историю — свою.

Ира Волченко: Как вы стали здесь работать?

Евгений Веселовский: Это было давно, еще во времена Советского Союза. Возникла семейная необходимость переехать поближе к природе. Кроме того, до переезда я работал на Красноярской железной дороге. Это мощный антропогенный фактор. Когда ты прекрасно понимаешь, что в этом мире что-то не так, нужно жить в другом месте, нужно сохранять природу, нужно дышать чистым воздухом, пить чистую воду. И возникла необходимость переселиться в деревню — поближе к природе, чтобы заняться ее сохранением.

Когда ты прекрасно понимаешь, что в этом мире что-то не так: нужно жить в другом месте, нужно сохранять природу, нужно дышать чистым воздухом, пить чистую воду

Было несколько параметров, которые должны были быть соблюдены: озеро, тайга и горы. Здесь ключевую роль сыграли яблоки, потому что у нас уже было двое маленьких детей, а яблоки — это витамины, здоровое питание. Так мы оказались здесь, в Алтайском заповеднике.

Мне повезло — меня сразу приняли лесником. Некоторые мои товарищи проходили испытательный срок в хозяйственном отделе, где приходилось заниматься рутинной, бытовой работой: заготовка дров, заготовка жердей. К чему я, как городской житель, был неподготовлен. Тем не менее меня сразу приняли в патрульную группу. 11 апреля 1989 года я был принят на работу, а 26 мая уже вышел в длительный патрульный обход по южной части заповедника. Эта работа была для меня не новой, ведь до этого я служил в пограничных войсках. А это очень схожие виды мужской человеческой деятельности.

Ира Волченко: Была ли еще какая-то подготовка? Специальное образование?

Евгений Веселовский: Да, до заповедника я поступил в сельхозтехникум. Мы уже тогда с моей женой Олей поняли, что нам нужно уезжать из города — задымленного, зачумленного. Осталось защитить диплом и сдать ГОСы. Естественно, я учился заочно, потому что был семейным человеком. Когда мы сюда переезжали, я взял академический отпуск в 1989 году, тогда же оказался на патрулировании Джулукульской котловины и потом, в течение шести лет, вместо того, чтобы защищать диплом, я уходил на патрулирование. А потом все ушло в прошлое.

Ира Волченко: Сколько вам было лет, когда вы переехали сюда?

Евгений Веселовский: 33 года.

Ира Волченко: В качестве кого вы работали за это время?

Евгений Веселовский: Я был лесником патрульной группы, начальником патрульной группы, заместителем директора по экологическому просвещению. Еще в должности начальника патрульной группы я начал водить местных ребятишек в поход с ночевками. Мне это понравилось! У меня стало получаться. Тогда администрация заповедника предложила мне должность заместителя. Сначала был отдел экологического просвещения, который был создан впервые в 1998 году в Алтайском заповеднике. И до января 2004 года я был на этой должности. Сейчас я работаю специалистом отдела экологического просвещения, направление — детский и юношеский эколого-познавательный туризм.

Ира Волченко: Расскажите, пожалуйста, подробнее об этой работе.

Евгений Веселовский: Все начиналось с походов в тайгу, где мы начинали очищать берега Телецкого озера от бытового мусора. Мы с ребятами проводили акции протеста, чтобы на территорию заповедника не сбрасывали остатки ракетоносителя «Протон». С ними же мы собирали первичную научную информацию по экологическому мониторингу.

Например, Абаканский хребет, где в походе в июне 1997-го мы установили на разных высотах газоаэрозольные ловушки, которые были подготовлены в Институте химической кинетики и горения Сибирской академии наук. В конце лета мы их сняли, отправили в Институт на обследование. Полученные результаты показали, что следов ракетно-космической деятельности в атмосфере над Алтайским заповедником не обнаружено. Зато обнаружены различные следы промышленные производства, в том числе из Восточного Казахстана.

Ира Волченко: Что для вас Алтайский заповедник? Почему за столько лет вы не уехали? Ведь ко всему привыкаешь. Или здесь это невозможно?

Евгений Веселовский: Есть много ответов на этот вопрос. Один из них: послушайте, как разговаривает озеро. Второй может звучать примерно так: глядя на то, как плавают мои дети, которые научились плавать здесь, в Телецком озере, старшая дочь у меня не плавает, она танцует… Она чувствует себя абсолютно комфортно в этой воде. Может уплыть на середину озера и при этом она с ним — одно целое. Только ради этого стоило сюда переезжать. С другой стороны, здесь я чувствую себя на своем месте. Мне кажется, то, что я делаю, у меня неплохо получается, поэтому есть чувство глубокого морального удовлетворения.

Ира Волченко: Чему вас научила алтайская земля?

Евгений Веселовский: Я научился ставить покос, доить корову, держать в руках бензопилу, ездить на камусных лыжах... (улыбается). Я многому здесь научился. Но в первую очередь — ценить мужскую дружбу. Потому что работа в тайге сопряжена со многими трудностями. И без дружеской поддержки порой невозможно это преодолеть. У меня есть замечательные друзья — мои напарники по патрульной группе. В силу разных причин мы нечасто встречаемся за столом за рюмочкой чая. Но при этом знаем, что в любой момент друзья подставят плечо, если ты окажешься в трудной жизненной ситуации.

Я научился ставить покос, доить корову, держать в руках бензопилу, ездить на камусных лыжах. Я многому здесь научился. Но в первую очередь – ценить мужскую дружбу

Я научился ценить тайгу и горы. Здорово, что природа создала такой разнообразный край, как Алтай. Здесь, сидя на берегу Телецкого озера, мы слушаем плеск волн, смотрим на широко распахнутое звездное небо и горы, которые нас окружают. Мы чувствуем, что живем на земле. Но когда ты поднимаешься на кордон Язула, а это, наверное, самое любимое мною место в заповеднике, там ты находишься на высоте 1800 метров над уровнем моря. И там ты живешь не на земле — там ты живешь под небом.

Конечно, душу греет, что кордон Язула — это бывшая пограничная застава, единственная в России сохранившаяся, с такой богатой историей. Приходя с патруля в Язулу, несмотря на гостеприимство местных инспекторов, которые предлагают теплую постель в доме, я всегда предпочитал спать на улице. Ты лежишь на спине, с широко открытыми глазами и звезды так близко, что как будто можешь потрогать их рукой.

Ира Волченко: Как думаете, почему человек настолько связан с природой?

Евгений Веселовский: Интересно… я почему-то сразу подумал про детей, с которыми работаю. Очень часто наблюдаю насколько они ближе к природе, чем взрослые. Насколько мы отгорожены от природы в силу своих взрослых стереотипов мышления.

Возможно, это не в тему, но раньше я любил смотреть на ту сторону, сейчас я отвожу глаза

Например, мы идем в поход с большой группой детей и взрослых. И к нам присоединился мужчина с сыном. Мы поднимаемся на высокую гору, откуда хорошо просматривается Телецкое озеро. Идем, мужчина поставил перед собой сына и постоянно говорит: «Ты ногу не так ставишь», «Осторожно, ветка», «Смотри, куда идешь». Мне это надоедает, и я спрашиваю: «Можно я вашего сына ненадолго заберу?» Я ставлю этого пацана перед собой, а ему лет 9. И говорю: «Иди вперед и показывай дорогу». И все, больше ничего не надо говорить этому человечку. Потому что его нога инстинктивно, подсознательно совершенно правильно ставится. Он идет впереди, быстро, не отстает — он знает, что за ним отряд, который верит в него, как в разведчика, как в следопыта. Он становится одним целым с ландшафтом, и не надо ему ничего говорить. Он сам идет правильно. Вот пример того, как дети близки к природе, и как далеки от нее мы.

Почему нам нужно пить чистую воду? Почему нужно дышать свежим воздухом? Связь природы с человеком, как и потребность в воде и воздухе — естественные явления, без которых человек не может быть. Как был красив берег напротив, пока там не появились огоньки. Это был естественный природный ландшафт без всякого антропогенного включения. Сейчас там идет стройка большой базы и, к сожалению, появляется целый город. Возможно, это не в тему, но раньше я любил смотреть на ту сторону, сейчас я отвожу глаза.

Ира Волченко: Как, по-вашему, отсутствие общения с природой деформирует человека?

Евгений Веселовский: Чтобы ответить на этот вопрос, мне нужно посмотреть на этого человека. Но как пример… У меня часто останавливаются гости, которые живут в больших городах и занимаются серьезной, на их взгляд, работой, они постоянно в нее погружены. А потом они приезжают отдохнуть, мы идем по берегу, я им рассказываю, показываю. Но стоит мне их оставить наедине, они начинают глупить. Они не знают, куда идти. Хотя для меня естественно: раз озеро с левой стороны, склон справа, то село должно быть там, и вариантов нет. Но эти люди не понимают.

Ира Волченко: Расскажите о проектах, в которых участвуют студенты.

Евгений Веселовский: Я организую их как студенческие практики и как работу волонтерами во время летнего школьного лагеря. И в 2017, и в 2018 годах я организовывал ребят, которые приезжали из Алтайской медицинской академии, а также из нашего Горно-Алтайского университета. Школа обеспечивает им питание и проживание, заповедник — транспорт. И они работают с детьми, участвуют в мероприятиях, ходят в походы. Смена этого года показала, что ребята хорошие, ответственные, и мы будем продолжать этот проект на будущий год.

Необязательно это будут географы, потому что территория заповедника и населенные пункты интересны для любой сферы деятельности. Здесь могут найти интересную для себя информацию студенты-юристы. Конечно, биологи и филологи. Краеведческая работа в любом случае основывается на слове. И изучение топонимики Телецкого озера вместе с детьми может стать основой для практики.

Еще я хочу связать две школы — Яйлю и Язула. Последний — один из самых отдаленных поселков, который находится на южной границе с Алтайским заповедником. Сделать так, чтобы заповедник организовывал студентов, и они приезжали и работали со школьниками. Работали так, чтобы дети понимали значимость заповедника, чтобы они в будущем, возможно, могли стать его сотрудниками и продолжали традиции сохранения кордона Язула — бывшей пограничной заставы.

Я надеюсь, что у меня получится в этом году попасть в эту школу, провести встречу с учителями и учениками, рассказать им о проекте. Потому что здесь необходимо живое общение — никакие сообщения в электронной почте и социальных сетях не сработают. Нужно ехать, разговаривать с людьми и тогда мы сможем организовать интересный проект в Яйлю и Язуле вместе с Горно-Алтайским университетом.

Здесь я чувствую себя на своем месте. Мне кажется, то, что я делаю, у меня неплохо получается, поэтому есть чувство глубокого морального удовлетворения

Ира Волченко: Расскажите, пожалуйста, про экологические проекты.

Евгений Веселовский: В первую очередь приходит про создание и организации дружины охраны природы Горно-Алтайского университета в начале 2000-х годов. Тогда студенты биолого-химического факультета прошли инспекторскую подготовку в нашем заповеднике и организовали первую вахту на водопаде Учар. Они работали инструкторами с детьми из зоны риска в наших эколого-оздоровительных лагерях, погружались с аквалангом. Тогда еще в Яйлю не было дайв-центра, но мне удавалось с моими партнерами из Бийска — водолазами-спасателями — организовывать дайвинг для школьников старших классов и студентов.

Мы с вами побывали в сегодняшнем дайв-центре, где ребята очищают Телецкое озеро от сетей, металлического хлама. Но первая железяка была вытащена водолазами в 2003 году, и это были участники наших эколого-оздоровительных лагерей. Ребята ходили в мокрых костюмах на глубину до 15 метров и вытаскивали металл.

Ира Волченко: Вы часто говорите о детях из группы риска — так вы называете детей из детских домов и приютов?

Евгений Веселовский: Нет, мы работали с комиссией по делам несовершеннолетних, детьми-инвалидами, социально-реабилитационным центром, детским домом города Горно-Алтайск. Кроме того, у нас была нешироко афишируемая работа с наркозависимыми подростками и молодежью. И были успехи по психологической реабилитации наркозависимых. Потом это пришлось закрыть, потому что нельзя совместить работу по реабилитации и профилактике вместе.

Ира Волченко: Вы выезжаете в школы и университеты, общаться с детьми. О чем вы с ними говорите?

Евгений Веселовский: В 2016 году я придумал проект «Урок пограничной географии», где я рассказываю об Алтайском заповеднике, о пограничных войсках и каким образом эти истории переплетаются на конкретных примерах.

У нас в поселке живет ветеран пограничных войск и ветеран Алтайского заповедника, Иван Петрович Кислицын. В середине 60-х годов он проходил службу в погранвойсках на восточном округе — Хорогский погранотряд. Там был ботанический сад. Иван Петрович его часто посещал. Благодаря своей увлеченности, он приехал в заповедник для того, чтобы работать агрономом нашего яблоневого сада, а после стал географом. Рассказываю о сотрудниках, которые прошли службу в погранвойсках. В том числе про сына Ивана Петровича, который тоже служил пограничником, на Сахалине, а теперь охраняет Алтайский заповедник.

Это тема для профориентации, знакомство с особо охраняемой природной территорией. Здесь я выполняю свою задачу экологического просветителя. Урок пограничной географии был представлен не только в школах республика и Горно-Алтайском университете. В 2016 году у меня было выступление в лектории Русского географического общества в Москве. В настоящее время мне очень хочется рассказать об истории судоходства на Телецком озере. Тема очень интересная многогранная, связанная с человеческими судьбами. Но ее уже хочется представить в питерском лектории, потому что это ближе к теме.

Ира Волченко: Что вам дают эти встречи?

Евгений Веселовский: Как говорил Антуан де Сент-Экзюпери, высшая роскошь — это роскошь человеческого общения. И каждое общение — это школа. Ты учишься, открываешь для себя что-то новое. Я провел урок пограничной географии в Горно-Алтайском университете, и студенты поехали на практику. Причем не просто так, словно это такая «халява» — пожить на Телецком озере. Чтобы выехать к 1 июня в школу, им нужно было заранее сдать летнюю сессию, напрячься. И они это сделали и заслужили поездку. А первым шагом стали мои слова.

Ира Волченко: Как вам удается быть таким деятельным человеком?

Евгений Веселовский: Сегодня рассказывал вам притчу Ошо, который не знает, где он находится, но точно знает, что он не заблудился. Так и я (улыбается). Конечно, бывают периоды эмоционального спада, когда после бурного общения хочется просто очень долго помолчать, побатониться у телевизора, пощелкать пультом, посидеть в Яндекс.Дзене — я не безгрешен. Но озеро спасает. Утром придешь, окунешься и хочется сделать что-то интересное (улыбается).

Ира Волченко: Как вы используете социальные сети?

Евгений Веселовский: Это расширение моих просветительских возможностей — я могу рассказывать о Телецком озере, о заповеднике и Яйлю разным целевым аудиториям. Я уже чувствую некоторую обязанность. И идут отклики — люди благодарят за фотографии, рассказы, задают вопросы. Иногда и раздражающие — когда людям лень сделать запрос в поисковике. Но это часть моей работы.

Ира Волченко: Какие у вас источники восстановления? Озеро…

Евгений Веселовский: Дети. Общение с детьми заряжает. Собака. На первом месте семья. Хотя она не только заряжает, но и требует внимания. Сейчас подрастают внуки, для которых и сделана эта пограничная вышка, где мы сидим. Но в большей степени начинаешь осознавать опасность перерождения в дедушку, потому что это действительно кайф. Идти по берегу Телецкого озера вместе со своим трехлетним последышем, который кричит: «Деда, погоди! Деда, погоди!». И ты годишь, а он догоняет тебя и начинает задавать миллион вопросов. Ты начинаешь потихоньку сходить с ума, но это радостное схождение.

Но мне по-прежнему интересно заниматься с детьми, общаться с людьми, учиться у своих гостей, по-новому открывать для себя Яйлю и понимать, насколько ценно то, место, в котором мы живем. И хочется не только его сберечь, но и развивать в лучшую сторону, связанную с различными приставками эко-.

Ира Волченко: Дайте совет человеку в депрессии, чтобы выбраться из нее.

Евгений Веселовский: Сходи, облейся ведром холодной воды.

Ира Волченко: Расскажите про книги.

Евгений Веселовский: Я возвращаюсь к своим любимым писателям. В первую очередь начинаю перелистывать Губермана, потому что это великолепный рассказчик, очень интересно следить за ходом его мыслей, наслаждаться прозой. Есть замечательная книга Йоханнеса Габриэля Гранё «Алтай. Увиденное и пережитое в годы странствий». Иногда после экскурсии, когда ты не смог ответить на вопросы, приходишь домой и стараешься найти ответы и в интернете, и в книгах. У меня есть все монографии известного исследователя Телецкого озера Василия Васильевича Селегея, которые мне помогают в работе, и я очень часто к ним возвращаюсь.

Конечно, сейчас время других информационных носителей, но я считаю, что книги должны быть везде. У людей всегда должна быть возможность протянуть руку и прочитать ту или иную книжку

Есть проект «Телецкий книговорот». В прошлом году я объявил конкурс в Яйлю на лучшую книжную полку. Я вовлек в этот конкурс местных ребятишек, и они сделали несколько полок вместе со своими дедами и отцами. В одном магазине книжная полка — это Володя Жук, бывший сотрудник Алтайского заповедника, и его внук Вадим. Там мы постоянно выставляем книги — какие-то исчезают, появляются другие. В другом магазине Юра Талапов вместе с сыном Мишей сделали проект, когда человек может взять любую книгу, и, если посчитает нужным, внести посильную помощь на содержание храма.

Конечно, сейчас время других информационных носителей, но я считаю, что книги должны быть везде. У людей всегда должна быть возможность протянуть руку и прочитать ту или иную книжку.